Обобщение о некоторых проблемах законодательства о СМИ и ответственности за его нарушение

В последние годы резко возросло число конфликтных ситуаций, связанных с оскорблением в прессе и других СМИ чести и достоинства отдельных личностей.

Изучение дел указанной категории показало, что правовая оценка спорных публикаций носит по преимуществу произвольный характер. Отсутствуют научно обоснованные критерии определения допустимости (недопустимости и правомерности) неправомерности использования журналистами и другими авторами материалов тех или иных языковых форм передачи информации. Правовая оценка, как это ни странно звучит, не опирается здесь ни на серьезную собственно правовую основу ( ибо в законодательстве нет расшифровки ряда ключевых понятий), ни на серьезную психологическую, лингвистическую, логическую, вообще научную основу. Так, нет ясного понимания различия факта и оценки, ясного представления о сущности, составе и внутренней организации ненормативной лексики и т.д.. Поэтому решения судов, включая и высшие судебные инстанции, небезукоризненны по их обоснованию и, как правило, без особого труда могут быть

оспорены. При этом имеют место нарушения гражданских и профессиональных прав журналистов, с другой стороны нарушения прав лиц, ставших объектом внимания со стороны прессы и других СМИ.

Действительно, иски по этой категории дел составляют сегодня примерно 30 % всех конфликтов со СМИ, и этот процент неуклонно растет. Что касается абсолютных цифр, то, например, из 142 дел, поступивших на обобщение, 93 дела - о защите чести и достоинства. При этом, необходимо отметить что на обобщение направлены не все рассмотренные дела. А если, учесть, что одной из сторон конфликта выступает газета или телекомпания, а другой - в большинстве случаях, ответственный работник, депутат, судья, видный деятель культуры, крупный бизнесмен, то и резонанс они имеют соответствующий. Настолько он велик, что у малоподготовленного наблюдателя может сегодня возникнуть ощущение, что проблема сохранения чести и достоинства в обществе чуть ли не главная.

Приведем примеры из судебной практики. Из постановления судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РК от 16 февраля 2000 года по иску Медетова С.М. к газете « Новое поколение» следует, что Медетов С.М. обратился в суд с иском к Республиканской еженедельной газете « Новое поколение» о защите чести и достоинства и возмещении морального вреда, указав, что 12 февраля 1999 года газета опубли-ковала статью « А судьи кто?», автором которой является Куанышбаев А., в которой приводились примеры грубого нарушения норм процессуального права судьями Алматинской области, в результате чего имелись случаи необоснованного содержания лиц под стражей длительное время. В качестве примера приведен случай о том, что Горбунов А. необоснованно находился под стражей с апреля 1995 года по январь 1998 года, то есть два года девять месяцев, указывалось, что в течение этого времени, судья не направил уголовное дело вместе с жалобой в Алматинской областной суд. Причина столь длительной волокиты объяснена его болезнью со ссылкой на слова секретаря судебного заседания, но одновременно опровергнута указанием о том, что больничные листы в бухгалтерии управления юстиции отсутствуют, тем самым, читателю предоставлена возможность самому догадываться о причинах указанного факта. Считая, что кроме самого факта рассмотрения им дела по обвинению Горбунова А., содержание статьи, касающееся его, не соответствует действительности, является простой ошибкой, случайно попавшей в газету, он обратился с письмом к Главному редактору газеты с просьбой извиниться перед ним и опубликовать опровержение, однако его предложение было проигнорировано. Судьей Каскеленского, ныне Карасайского района, он работает длительное время, его фамилия широко известна жителям района и города Каскелена. Газета является одной из читаемых населением республики. Полагал, что искажением в статье действительных фактов, его имени сделана негативная реклама, тем самым причинен моральный вред, в виде подрыва его деловой репутации, исходя из этого и примерной стоимости тиража газеты, он оценил моральный вред в 500 тысяч тенге.

Решением Бостандыкского районного суда г. Алматы от 31 мая 1999 года , оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Алматинского городского суда от 27 июля 1999 года, иск удовлетворен. Опубликованные в статье сведения признаны порочащими его честь и достоинство, не соответствующими действительности. Газету обязали опубликовать опровержение и принести извинения от имени редакции. В пользу истца с газеты взыскан моральный вред в сумме 500 тысяч тенге.

Учитывая степень причинения вреда, отсутствие негативных последствий, таких как ухудшение здоровья, лишение работы, должности и т.д., сферы распространения порочащих сведений, коллегия полагая, что компенсация морального вреда определена судом несоразмерно объему причиненного вреда, изменила судебные акты и снизила размер до 50 тысяч тенге. В остальной части решение оставила без изменения, указав, что принимая решение, суд обоснованно пришел к выводу, что в соответствии со ст. 143 ГК РК гражданин или юридическое лицо вправе требовать по суду опровержения сведений, порочащих его честь и достоинство или деловую репутацию, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. По смыслу данной нормы, истец должен доказать лишь сам факт распространения порочащих его сведений. Обязанность же доказывания соответствия действительности распространенных сведений возложена законом на ответчика. Факт распро-странения вышеуказанных сведений является очевидным и никто его не оспаривает. Однако доказательств, подтверждаю-щих их достоверность, ответчиком в суд не представлено. Приобщенный к материалам дела текст выступления начальника управления юстиции на расширенном совместном заседании коллегии управления юстиции и президиума областного суда не содержит информацию о Медетове. Не представлены доказательства источников оспариваемой информации и на заседании коллегии в соответствии со ст. 48 ГПК КССР и ст. 65 ГПК РК.

Другое рассмотренное дело. Из протеста судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РК по делу по иску Угай И.В. к редакции газеты « 48 часов», корреспонденту Корецкой Т. о взыскании морального вреда. Угай И.В. в иске указал, что работая следователем военно-следственного отдела ГСК РК по Шымкентскому гарнизону, назначал повторную судебно-медицинскую экспертизу трупа по факту смерти военнослужащего срочной службы Шалгынбаева Н., которую эксперт не провел, чем были недовольны родители погибшего. 5 февраля 1997 года в газете « 48 часов» корреспондент Корецкая Т. опубликовала статью под названием « Груз-200», текст которой затрагивает его честь, достоинство ввиду распростра-нения сведений несоответствующих действительности. Его опровержение, в установленные законом сроки, редакция газеты не опубликовала.

Решением Шымкентского городского суда от 27 октября 1997 года в удовлетворении иска отказано.

В протесте в президиум Южно-Казахстанского областного суд ( по ГПК Каз.ССР) ставился вопрос об отмене решения суда и направлении дела на новое судебное рассмотрение по мотивам того, что в соответствии со ст. 143 ГК РК закон возлагает на ответчика представление суду доказательств того, что сведения соответствуют действитель-ности. Суд же, отказывая в иске, в мотивировочной части решения указал, что истец не представил суду доказательств, свидетельствующих о несоответствии приведенных фактов в статье. Таким образом, возложил представление доказательств на истца. Между тем, истец также представил суду свои доказательства, но суд их не исследовал и его доводы не проверил, что привело к неполному выяснению обстоятельств дела и вынесению необоснованного решения.

Поскольку пункт 4 ст.143 ГК РК предусматривает, что требование гражданина или юридического лица о публикации опровержения либо ответа в средстве массовой информации рассматривается судом в случае, если орган массовой информации отказал в такой публикации либо в течение месяца не произвел публикацию, а также в случае его ликвидации, суду необходимо было проверить доводы истца о том, что он обращался в редакцию с просьбой опровергнуть сведения, но редакция в установленные сроки не рассмотрела его заявления, поэтому он обратился в суд. Вывод суда о том, что фактически экспертиза трупа не проводилась ввиду незаконности назначения истцом повторной судмедэкспертизы является неверным, суду необходимо было проверить основания вынесения постановления, их законность, кроме того, проверить законность отказа эксперта в проведении экспертизы.

Судом приняты во внимание показания свидетеля

Есжанова Ж., который запретил проведение назначенной истцом экспертизы и возбудил дисциплинарное дело в отношении истца, а показания истца о том, что постановление о назначении экспертизы не отменено и дисциплинарное наказание по этому факту не наложено, судом не исследованы. Суду необходимо было исследовать отменено постановление о назначении экспертизы в установленном законом порядке или нет, был ли истец привлечен к дисциплинарной ответствен-ности, дать оценку добытым доказательствам.

Постановлением президиума Южно-Казахстанского областного суда от 6 августа 1998 года протест был удовлетворен, дело направлено на новое судебное рассмотрение.

Какова же законодательная база, на которой зиждутся решения судов всех инстанций, подводящие итоги конфликтам в этой сфере ?

Во-первых, конечно же положения Конституции РК.

Конституция РК включает в себя следующие положения, связанные со свободой слова и печати: «Свобода слова и творчества гарантируются. Цензура запрещается. Каждый имеет право свободно получать и распространять информацию любым, не запрещенным законом способом. Перечень сведений, составляющих государственные секреты РК, определяется законом….»

Во-вторых, основу законодательства о средствах массовой информации составляет новый Закон РК « О средствах массовой информации», принятый 23 июля 1999 года. В юридической литературе до сих пор обсуждаются его плюсы и минусы. Глава 7 данного Закона предусматривает ответ-ственность за нарушение законодательства о средствах массовой информации. Выдвинуто требование к СМИ по соблюдению ими положений ст. 25 Закона, согласно которым распростра-нение не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина или организации, воздействие на суд влекут ответственность, предусмотренную

законодательными актами Реупблики Казахстан.

Журналистами и юристами высказывается мнение:

«словосочетание « воздействие средствами массовой информации на суд влекут ответственность» не может не вызвать вопрос: а кто будет определять, было ли оказано воздействие на суд и если да, то какое ? Если это будет устанавливать сам суд, то, как говорится, круг замкнулся . Норма, заложенная в законе , может получить более широкое токолвание, и любая публикация, включая сообщение о начале судебного процесса или сообщение о деятельности суда, может расцениваться как давление на суд”.

В ст. 26 прежнего Законе “ О печати и других средствах массовой информации” было предусмотрено, что СМИ не должны предрешать в своих сообщениях результаты судебного разбирательства до вступления решения или приговора в законную силу или иным способом воздействовать на суд.

Под воздействием на суд, применительно к вышеизложенному в новом Законе , понимаются, публикации, связанные с рассмотрением судом конкретных дел, такие сообщения , которые прямо или косвенно направлены на создание общественного мнения о правоте позиции одной из сторон судебного процесса и о законности и справедливости предстоящего судебного акта лишь в случае вынесения судом определенного решения.

В третьих, при рассмотрении конкретных дел суды руководствуются нормами Гражданского Кодекса РК и Уголовного Кодекса РК.

Судебная практика показывает, что действительно в последнее время произошел всплеск дел данной категории. К сожалению, появились даже люди, которые специализируются на предъявлении таких исков. Они как бы утверждают себя.

Эти дела становятся орудием сведения счетов и политической борьбы.

Самый главный вопрос, который возникает при разрешении этих дел, это вопрос о предмете ст. 143 ГК РК или ст. 7 старого ГК Каз.ССР. Речь идет, собственно, о том, что понимать под сведениями, распространение которых порочит честь и достоинство.

Если обратиться к мнениям ученых- лингвистов, то

они подчеркивают, что под сведениями в самом широком смысле понимается информация о событии, информация о личности, оценка тех и других. В законодательстве, правовой литературе и на практике это порождает массу вопросов, неопределенности. Поэтому между журналистикой и юриспруденцией существует конфликт, а непонимание существует и в самих судах. Изучение дел показывает, что практика по данной категории дел тоже разная.

Если некоторые понятия вообще отсутствуют в

текстах законодательства, можно ли построить на этом зыбком основании справедливое судебное решение ? Отсюда происходит конфликт журналистики и юриспруденции.

Ст. 143 Г К РК предусматривает, что гражданин вправе требовать по суду опровержения сведений, если распро-

странивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.

С правовой точки зрения честь - это сопровож-

дающееся положительной оценкой отражение качеств лица (физического или юридического ) в общественном сознании. Однако тогда определение чести вступает в некоторое противоречие с ее пониманием в ГК РК как нематериального и неотчуждаемого права личности, если только не понимать это право как своего рода « презумпцию наличия чести»- допущение, что человек располагает честью, если он не допустил поступков или высказываний, несовместимых с его положительной оценкой в общественном мнении ( общественном сознании).

Унижение чести предполагает, что истец ощущает изменение (или считает потенциально возможным изменение) общественного мнения о себе. Это сознательная дискредитация человека в общественном мнении. Однако, как указывает комментарий к УК РК « наличие унижения и его степень, глубину оценивает в первую очередь сам потерпевший» : объективных критериев для доказательств того, что « унижение чести» имело место, в законе и текстах права нет вообще.

По мнению большинства ученых - достоинство - это «самооценка личности, основанная на ее оценке обществом. Но сама общественная оценка человека не соотнесена с понятием достоинства. Достоинство есть ощущение человеком своей ценности как человека вообще, конкретной личности, профес-сионала и т .д. Отсюда понятия личного, профессионального, национального достоинства.

Конституция РК говорит «достоинство человека

неприкосновенно» . Достоинство, как и честь, включается законодателем в число нематериальных прав личности.

Таким образом, понятие достоинства включает в себя сознание человеком своей абстрактной и конкретно - социальной ценности, а также ценности ( значимости) социальных групп, в которое он входит. Оно по определению может быть только со знаком « плюс - есть ли у данного лица те или иные положительные качества и что по поводу этого лица считает общественное мнение, здесь несущественно. Судебная практика говорит не об унижении, а об умалении достоинства. Здесь проведена четкая грань между унижением как дискредитацией человека в общественном мнении и умалением как таким воздействием на общественное мнение, которое противоречит достоинству личности как ее неотъемлемому праву. Нельзя унизить человека в его собственных глазах. Поэтому правильнее было бы говорить не об « унижении чести и достоинства», а об «унижении чести и умалении достоинства».

Понятие репутации в текстах законодательства

отсутствует: есть лишь понятие деловой репутации как нематериального права личности ( относящегося и к юридическому лицу), не имеющее никакого раскрытия в ГК РК. Что касается понятия деловой репутации, то она связывается в текстах права прежде всего с предпринимательской деятельностью и определяется учеными как «сопровождающееся положительной оценкой общества отражение деловых качеств лица в общественном сознании».

Понятие престижа и морального престижа

законодателем вообще не употребляется и встречается только в юридической литературе. Это оценка данного лица обществен-ным мнением с точки зрения его социальной роли, социального статуса, социального влияния. Поэтому престиж может быть более или менее высоким, но не имеет качественной оценки. Сочетание же «моральный престиж» внутренне противоречиво: прилагательное « моральный» относится к личности человека, а существительное « престиж» - бесспорно только к его оценке общественным мнением. Термин « доброе имя» человека, впервые употребленный в теории - остается пока совершенно непонятным. Понятие доброго имени подчинено понятию чести . Все эти три понятия не определены законодателем и пока не вносят ничего содержательно или процессуально нового. Представляется, что честь, достоинство ,

деловая репутация гражданина в совокупности определяют доброе имя», неприкосновенность которого гарантирует Конституция РК.

Приведем пример из судебной практики. Из определения кассационной инстанции следует, что Джайлыбаев А. обратился в суд с иском к газете « Анонс» и журналисту Фрибус А. о защите чести и достоинства и возмещении морального вреда, указав, что в связи с публикацией в вышеназванной газете от 2 декабря 1998 года под рубликой «Жизнь города» сообщения следующего содержания « 24 ноября задержан директор АО « Отан» при получении взятки в сумме 8 тысяч тенге от курсанта учкомбината Утегенова, решившего купить водительское удостоверение», ему причинен моральный вред, просил взыскать 300 тысяч тенге.

Соглашаясь с решением суда 1 инстанции, которым был удовлетворен иск и взыскано в ответчиков в пользу истца 300 тысяч тенге, кассационная инстанция указала, что истец, в связи с публикацией названного сообщения, испытывал нравственные страдания, унижена его честь и деловая репутация, ответчики не оспаривают факта, что ими была допущена ошибка при отпечатке, речь шла о получении взятки не истцом , а директором учкомбината, однако, взысканная сумма является завышенной, не соответствующей тяжести причиненного морального вреда, поэтому подлежит снижению до 100 тысяч тенге».

Кстати, в судебной практике до сих пор нет единого мнения по снижению вышестоящими инстанциями взысканных судом 1 инстанции сумм морального вреда, одни считают, что взысканные судом 1 инстанции суммы не подлежат снижению, другие - мотивируют, что основания для снижения сумм имеются.

Размер компенсации морального вреда определяется по усмотрению суда, при этом представляется, что необходимо учитывать требования разумности и справедливости. В судебной практике возник вопрос можно ли учитывать имущественное положение причинителя при определении размера компенсации морального вреда. Представляется правильной позиция, когда суд при взыскании денежных сумм в возмещение морального вреда учитывает реальные возможности физического лица для его возмещения.