[подготовлено в качестве материала для выступления в рамках Международной научно-практической конференции (в рамках ежегодных цивилистических чтений) на тему: «ПРАВОПРЕЕМСТВО В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ», которая состоится в г. Алматы 5-6 октября 2023 г .]

1. Правопреемство в гражданском праве является центральным институтом, без которого гражданский оборот как сфера обращения имущественных благ невозможен вообще. При этом вопросы, связанные с правопреемством, должны не просто регулироваться, но они должны регулироваться должным образом. Как отмечал Б.Б. Черепахин, правопреемство служит цели обеспечения устойчивости договорных и иных гражданских правоотношений, а «от правильного решения вопросов, связанных с правопреемством, зависит, в частности, правильное определение круга прав и обязанностей, переходящих к правопреемнику, как в случаях преемства в отдельных правах и обязанностях, так и в особенности при универсальном правопреемстве, …». [i]

Из содержания этого тезиса следует известная классификация правопреемства на сингулярное и универсальное, особенности которых подробно анализирует профессор М.К. Сулейменов. [ii]

Определяя правопреемство, Б.Б. Черепахин признавал его как: (i) переход субъективных гражданских прав и обязанностей от одного лица к другому (очевидно, это понимание за основу принимает М.К. Сулейменов) [iii] и (ii) способ их приобретения - «производное приобретение субъективного права или гражданско-правовой обязанности», характеризующим признаком которого «в отличие от первоначального правоприобретения является связь между приобретённым правом и или обязанностью и первоначальным правоотношением». [iv] Это - такая связь, которая проявляется только вследствие производного приобретения ранее возникшего имущественного права, создавая для обязанного или иного заинтересованного лица юридически обеспечиваемую возможность возражать против требований правопреемника со ссылкой на отношения с предшественником по первоначальному правоотношению, требовать недействительности соответствующих правовых оснований данного правопреемства и применения последствий такой недействительности, аннулировании реорганизации и т.п.  

В порядке правопреемства передаются не только вещи, но также осуществляется передача и субъективных прав. Этот момент Б.Б. Черепахин подчеркивал особо, и такой подход представляется абсолютно обоснованным. Во всяком случае в условиях современного гражданского оборота правопреемство в отношении субъективных гражданских прав приобрело преобладающий объем.  

А в сфере корпоративных отношений, осуществляемых на уровне владения компаниями, правопреемство в отношении субъективных имущественных прав сегодня вообще является исключительным явлением. Думается, что профессор М.К. Сулейменов совершенно обоснованно определяет бездокументарные ценные бумаги как относящиеся к обязательствам права требования, а доли участия в товариществах с ограниченной ответственностью (ТОО) - как совокупность прав и обязанностей. [v]  

2. Относительно сфер гражданских правоотношений, в которых применяется правопреемство, М.К. Сулейменов выделяет шесть областей, из которых для данного рассмотрения значение имеют три из них: (i) собственно «корпоративные правоотношения», возникающие при реорганизации юридических лиц, (ii) вещные правоотношения и (iii) обязательственные правоотношения. При этом переход прав по акциям и долям участия [в ТОО] он относит к «правопреемству при переходе обязательственных прав», [vi] что представляется верным, если рассматривать их в контексте понятия и классификаций объектов гражданских прав, но не принимать во внимание понятия корпоративных отношений.  

Вместе с тем, переход прав членства в компаниях (по крайней мере, чаще всего) имеет место в рамках именно корпоративных отношений и осуществляется как в порядке сингулярного правопреемства (на основании договоров и иных правоотношений, направленных на передачу акций и долей участия в ТОО от одного субъекта к другому), так и в порядке универсального правопреемства (во всяком случае - при реорганизации юридических лиц, ибо наследование регулируется Гражданским кодексом Республики Казахстан (ГК), но не собственно корпоративным законодательством). Поэтому любой переход прав на акции и доли участия в ТОО как обстоятельство, влекущее изменение субъектного состава в соответствующем правоотношении, было бы более логичным относить все же к правопреемству в корпоративных отношениях.

В то же время, не всем видам корпоративных отношений свойственно правопреемство в вышеуказанном понимании. В ряде случаев правопреемство в корпоративных отношениях не может существовать объективно. В частности, правопреемство участия в хозяйственных товариществах исторически не предусматривалось, в частности, в немецком и французском праве (хотя в рамках диспозитивного регулирования некоторые исключения из этого общего правила сейчас уже допускаются), а целесообразность его довольно широкого допущения в казахстанском законодательстве на современном этапе развития является большим дискуссионным вопросом. В свою очередь, понятие правопреемственности в рамках корпоративного управления (которое следует рассматривать как особую область корпоративных отношений) имеет совсем иное значение нежели правопреемство в гражданском праве.  

В связи с этим вопрос об особенностях правопреемства в корпоративном праве заслуживает более пристального внимания. Но для этого необходимо определиться в том, как понимается собственно корпоративное право и регулируемые им корпоративные отношения.

3. В казахстанском праве отсутствуют легальные дефиниции понятий «корпоративное право», «корпоративные отношения» и «корпорация». Такая ситуация является нормальной, когда законодательство в существенной степени опирается на правовую теорию, и когда в теории гражданского права имеет место хотя бы относительный консенсус о содержании соответствующих понятий, признаваемый в законотворчестве, судебной, деловой и правоприменительной практике. Однако же в казахстанском праве пока еще не достигнут такой консенсус, а содержание действующего законодательства (относительно этих понятий) представляется весьма неоднозначным и противоречивым, как не всегда однородной является судебная и деловая практика.  

Понятие корпоративных отношений можно было бы «вывести» из легальной дефиниции термина «корпоративный спор» (ст. 27 Гражданского процессуального кодекса Республики Казахстан). Однако существующая дефиниция является для этой цели не очень пригодной, поскольку, во-первых, она распространена на все коммерческие организации (и не только являющиеся корпорациями) и определенные некоммерческие организации, во-вторых, она касается урегулирования споров в рамках не только корпоративных отношений, но и отношений по поводу государственной регистрации любых (во всяком случае - коммерческих и отдельных видов некоммерческих) юридических лиц, реорганизацией и ликвидацией таких юридических лиц, признания их сделок недействительными и применения последствий признания сделок недействительными, а также отношений, складывающихся на финансовых рынках в связи в эмиссией и обращением ценных бумаг, осуществлением определенных видов профессиональной деятельности на рынке ценных бумаг. Впрочем, на основе этого законодательного термина с определенной долей условности можно попытаться выделить те правоотношения, которые по своей природе являются корпоративными отношениями.  

В любом случае, корпоративные отношения регулируются законодательством. Прежде всего такие отношения регулируются гражданским законодательством, хотя в ГК они непосредственно не выделяются как общественные отношения, регулируемые гражданским законодательством. Но по своей природе корпоративные отношения являются именно гражданско-правовыми отношениями, поскольку в их основе лежат имущественные отношения по передаче имущества от учредителя (участника) юридического лица в собственность последнего, и в обратную сторону, а также отношения представительства и собственно правопреемства в отношении такого юридического лица. Причем не любого юридического лица, а такого, которого правовая теория определяет как корпорацию.

Поскольку, как отмечается выше, в казахстанской теории гражданского права еще не выработалось консенсуса относительно понятия корпоративных отношений, в этом случае за основу можно взять некоторые элементы из понимания таких правоотношений, предложенного академиком М.К. Сулейменовым, и сформулировать его следующим образом: «корпоративные отношения - это [отношения - Ф.К .], связанные с участием в корпоративных организациях [т.е. в корпорациях - Ф.К .] или с управлением ими». Корпоративными организациями он определенно называет организации, основанные на членстве, а также разделяет понимание этого термина в широком смысле и в узком смысле (хотя критерии таких смыслов применяет не те, что в этой ситуации представляются существенными - «любые отношения, возникающие с предпринимательской деятельностью корпорации» и некие «внутренние отношения», соответственно). [vii] Такое понимание корпоративных отношений и такой дифференцированный подход к понятию «корпораций» я в целом разделяю.

В то же время, дифференцированный подход целесообразен и к понятию «корпоративные отношения», соответственно - также к понятию «корпоративное право». В частности, в широком смысле (т.е. в контексте применения общих положений и различных институтов Гражданского кодекса) корпоративные отношения - это отношения по поводу участия в любой корпоративной организации как организации, учрежденной на основе членства (т.е. участия в имуществе или капитале такой организации).  

Но в узком смысле (а именно в том, который положен в основу выделения современного корпоративного права, во всяком случае в развитых экономико-правовых системах) - это отношения по поводу участия только в коммерческих организациях, имеющих корпоративную структуру (т.е. тех, в которых возможно, и должно быть, корпоративное управление - corporate governance ). Это обстоятельство обусловлено тем, что общее понятие корпорации в гражданском праве также заметно шире понятия корпорации, которая является субъектом именно корпоративных отношений как объекта регулирования корпоративным правом.  

4. Не отдаляясь далеко от темы настоящей статьи, отмечу, что в теории гражданского права общее теоретическое понимание этого термина заключается в том, что корпорацией является любая организация, основанная на членстве или созданная за счет объединения для достижения общей цели. Таким образом корпорации отделяются от таких юридических лиц, создание и существование которых не порождает прав участия / членства для их участников (это - так называемые установления, в т.ч. учреждения, фонды, [государственные] предприятия и т.п.).  

Такой широкий подход важен для регулирования взаимодействия субъектов гражданских отношений с применением общих положений ГК (т.е. относящихся к решениям собраний как основанию возникновения гражданских прав, распределению ответственности по обязательствам с множественностью лиц, осуществлению совместной деятельности и т.п.). Однако такое понимание является чрезвычайно широким, поскольку оно распространяется на любые виды объединений лиц и/или имущественных вкладов, включая все некоммерческие и коммерческие организации, основанные на членстве в них.