В статье поднимаются проблемы злоупотребления исключительными правами, в связи с этим рассматривается судебная практика Республики Казахстан в данной сфере, а также исследуются вопросы соотношения принципа добросовестности и злоупотребления правами в теории и на практике.
Документ показан в демонстрационном режиме!
Добросовестность и злоупотребления при осуществлении исключительных прав Опубликовано в журнале Патенты и лицензии. Интеллектуальные права. – № 9. –2014. – С. 49–60
Автор – Амангельды Айжан Амангельдыкызы – к.ю.н., доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Гуманитарного университета транспорта и права им. Д.А. Кунаева (г. Алматы, Республика Казахстан)
Аннотация:
Ключевые слова: добросовестность, злоупотребление, шикана, исключительные права, причинение вреда, товарный знак, средства индивидуализации
Как известно, право одного лица заканчивается там, где начинается право другого. Это абстрактные пределы осуществления гражданских прав.
А.П. Сергеев считает, что осуществление гражданских прав не должно нарушать прав и охраняемых законом интересов других лиц. Наличие подобного требования продиктовано тем очевидным обстоятельством, что права различных субъектов в обществе теснейшим образом переплетены и взаимосвязаны. Осуществляя свои права, субъект должен считаться с тем, что другие лица являются обладателями аналогичных или смежных прав, которые точно так же признаются и охраняются законом1 .
Добросовестность в любых гражданских правоотношениях всегда предполагается, это основополагающий принцип, на основе которого строятся все частноправовые отношения. Таким образом, это норма поведения лица в любых гражданско-правовых отношениях, другое дело, как определять критерии добросовестности.
Многие ученые, пытаясь провести соотношение добросовестности и недобросовестности, а также злоупотребления нередко обращаются к западной практике и законодательству2 . Однако, по нашему мнению, нужно исходить из отечественных реалий и уровня развития частноправовых отношений в Казахстане.
Гражданское законодательство РК устанавливает ряд требований, в частности, в соответствии с пунктом 2 статьи 5 ГК РК при невозможности использования аналогии закона в указанных в данной статье случаях права и обязанности сторон определяются, исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства и требований добросовестности, разумности и справедливости (аналогия права). Более того, пункт 4 статьи 8 ГК РК предписывает гражданам и юридическим лицам действовать при осуществлении принадлежащих им прав добросовестно, разумно и справедливо, соблюдая содержащиеся в законодательстве требования, нравственные принципы общества, а предпринимателям - также правила деловой этики. Эта обязанность не может быть исключена или ограничена договором. Добросовестность, разумность и справедливость действий участников гражданских правоотношений предполагаются1 .
Добросовестность одна из самых очевидных проблем в договорной практике, часто контрагенты, заключая соглашение, пытаются воспользоваться пробелами в договоре или законодательстве при исполнении своих обязательств.
Недобросовестность может выражаться в сознательном пренебрежении чужими интересами ради собственной выгоды, то есть это – поведение злонамеренное по отношению к другим лицам. Недобросовестность нередко смешивают с виновностью в нарушении обязанностей, но это – различные, хотя и пересекающиеся понятия. Виновность связана с нарушением конкретной юридической обязанности. Недобросовестность же может охватывать поведение, прямо не являющееся юридическим долженствованием2 .
Е. Богданова пишет, что под принципом добросовестности следует понимать сложившуюся в обществе и признанную законом, обычаями или судебной практикой систему представлений о нравственном поведении лица при приобретении, осуществлении и защите прав, а также при исполнении обязанностей3 .
Таким образом, совершенно очевидно, что представления о добросовестности складываются в обществе и приобретают некие правовые формы: обычаи, правовые нормы. Это как раз-таки тот классический случай, когда моральные и правовые нормы, сопутствуя друг другу, тем самым перестают быть просто социальными нормами, они вовлекаются в правовую форму, становясь императивом для участников гражданских правоотношений.
По мнению Д.Н. Гладких, добросовестность как принцип гражданского права является пределом осуществления прав и нормой исполнения обязанностей. Осуществление субъективных прав и исполнение обязанностей должно происходить таким образом, чтобы не наносить ущерба правам и законным интересам других участников правоотношений, то есть в данном случае принцип добросовестности требует внимательного и уважительного отношения к правам и законным интересам других лиц1 . При этом автор в договорной практике отмечает, что добросовестность в объективном значении означает верность договору, учет интересов сторон договора, уважение к согласованному обязательству, следование ему, надлежащее выполнение того, что было согласовано сторонами, в частности осуществление той цели, к которой стремились стороны, вступая в договор2 .
Разумность и доброкачественность являются оценочными понятиями, синонимом разумности называют осмысленность, а синонимом добросовестности – доброкачественность3 .
Д.Н. Гладких пишет, что с объективной стороны разумность определяется как целесообразность, приемлемость; добросовестность – как следование общепризнанным стандартам поведения с учетом интересов других лиц. С субъективной стороны разумность характеризует интеллектуальные способности лица; добросовестность - знание или незнание лица об определенных фактах4 .
Очевидно, что в условиях диспозитивности норм гражданского законодательства и свободы усмотрения сторон добросовестность и разумность - это неотъемлемые основы всего гражданского оборота, это абсолютная презумпция всех гражданских правоотношений не только в теоретическом плане, но и в практическом. И любые отклонения от этих норм должны пресекаться, а лица, допустившие это, должны нести ответственность.
Вполне справедливыми кажутся вопросы, задаваемые В.А. Микрюковым: «Не станут ли принцип добросовестности «дышлом», при помощи которого судьи смогут «поворачивать» закон так, как это необходимо для ограничения конкретного субъективного права? Не обратится ли предполагаемое благо доброй совести в действительное зло: в произвол и субъективизм суда, рост коррупции, страх и бегство иностранных инвесторов, в утрату веры людей в закон и справедливость?»5
Ответом на данный вопрос и должны стать практика делового оборота и складывающиеся на ее основе и в результате добросовестного поведения участников гражданского оборота правила делового оборота, деловые обыкновения и деловые обычаи. Невозможно предусмотреть все нормы, которые бы урегулировали абсолютно все гражданские правоотношения, дабы не допустить такого произвола. Гражданское право предполагает свободу волеизъявления и усмотрения действий, это не публичная отрасль права, когда существует императивный посыл. Суды должны при принятии решений исходить прежде всего из добросовестной практики делового оборота, что уже объективно позволит определять добросовестность либо недобросовестность.
Полная версия