кандидат юридических наук

 I. Традиционно рынок ценных бумаг понимается как та область правоотношений, в рамках которой совершаются различные гражданско-правовые сделки с ценными бумагами как особенной разновидностью вещей, причем, на наш взгляд, аналогичное понимание изначально имело место и в правовой теории развитых рыночных государств.*  Такой подход, в принципе, обоснован природой ценной бумаги как документа, удостоверяющего имущественные права (а в некоторых случаях - связанные с ними неимущественные, например, право акционера голосовать и требовать предоставления информации о деятельности акционерного общества) собственников ценных бумаг, причем документа, в своем обращении связанного с удостоверяемым им имущественным правом настолько, что для осуществления такого имущественного права или для передачи этого права третьим лицам необходимо передать подлинник документа соответственно должнику или правопреемнику упомянутого собственника бумаги.1  Однако, современное развитие практики и законодательства свидетельствует о целесообразности корректировки этого подхода.

 II. Сами по себе являясь простыми листами бумаги (пусть даже дорогостоящими вследствие их природных качеств), такие документы, однако, приобретают стоимость в основном за счет стоимости того имущественного права, которое они собой удостоверяют (причем вполне вероятен парадокс, когда стоимость производства бланка документа становится в какой-то момент больше стоимости удостоверяемого этим документом имущественного права). Так как такие ценные бумаги представляют собой предметы материального мира (мира вещей), то при их обращении в сфере гражданского оборота на них полностью распространяется установленный Гражданским кодексом Республики Казахстан («ГК») правовой режим вещей. При этом, поскольку каждая ценная бумага со своими специфическими реквизитами, требуемыми законодательством, удостоверяет своим содержанием конкретное, уникальное имущественное право ее надлежаще легитимированного владельца, то законодательством установлен такой режим, при котором ценные бумаги обращаются в качестве движимого имущества – вещей индивидуально-определенных, незаменимых.2  Например, согласно статье 132 ГК при передаче прав по именной ценной бумаге прежний документ аннулируется, а на имя нового правообладателя оформляется другая именная ценная бумага (со своими особенными реквизитами: номер и серия документа, имя собственника бумаги). 

 III. Основываясь на таком понимании правовой природы ценных бумаг, статья 129 ГК содержит традиционное определение понятия ценной бумаги как документа. Это уже отмечалось выше в настоящей статье. Вместе с тем, эта же статья ГК предусматривает альтернативный способ фиксации имущественных прав в виде записей в специализированных реестрах. Причем, далее регулируя такой способ фиксации имущественных прав, статья 135 ГК оперирует понятием «бездокументарные ценные бумаги», однако неоднозначно определяет это понятие. Так, вопрос о том, что представляют собой бездокументарные ценные бумаги – запись в реестре как способ удостоверения определенной категории имущественных прав или сами эти права, остается на данный момент без четкого законодательного ответа. 

 В частности, можно ошибочно предположить, что поскольку классические ценные бумаги (в форме документа) удостоверяют имущественные права, то бездокументарные ценные бумаги также являются способом удостоверения таких прав, то есть они являются записями в реестрах. Но тогда напрашивается другой закономерный вывод – что в таком случае регулируется гражданским правом? Получается, что применительно к бездокументарным ценным бумагам объектом гражданских прав становится обычная запись в книжном или электронном реестре. Полагаем, однако, что такой вывод является тупиковым, поскольку запись в реестре не является объектом права. 

 Таким образом, мы видим, что выяснение правовой природы бездокументарных ценных бумаг имеет важное значение для теории гражданского права Казахстана, национального законодательства и практики обращения ценных бумаг. Бездокументарные ценные бумаги получают все большее распространения в казахстанской практике. Более того, в ряде случаев законодательство прямо предписывает, что эмиссионные ценные бумаги, предназначенные к обращению на организованных рынках ценных бумаг, должны быть выпущены только в бездокументарной форме.3  

 IV. На наш взгляд, нерешенность вопроса о современном понятии ценной бумаги привело к тому, что сам законодатель сделал попытку объединить общим термином два различных правовых явления, два различных объекта гражданских прав. Это, в свою очередь, создает почву для различного рода нарушений прав владельцев ценных бумаг, и потому скорейшее устранение данного пробела приобретает особую актуальность. Дело в том, что ГК ориентирован преимущественно на регулирование оборота вещей, права на которые зачастую подтверждаются фактическим обладанием или пользованием, а передача прав на такие вещи сопровождается передачей соответствующих материальных предметов. Вместе с тем, оборот ряда имущественных прав как объектов гражданских правоотношений регламентирован недостаточно. В частности, пункт 1 статьи 129 и статьи 130-134 ГК регулируют режим классических ценных бумаг, существующих в форме документов. Содержание этих статей практически полностью соответствует теории ценных бумаг, сформировавшейся в правовой науке человечества много столетий назад. Эта классическая теория исчерпывающе и гениально изложена в трудах великих российских юристов М. Агаркова, Г. Шершеневича и других.4  С учетом реалий современного этапа развития деловой практики и законодательства Казахстана правовой режим ценных бумаг описан и в работах отечественных авторов.5  

 VI. В сущности, подобная классификация объектов рынка ценных бумаг существует и в праве развитых стран. Например, как уже говорилось Black’s Law Dictionary разделяет два понятия:8  (а) «Certificated securities», означающее классические ценные бумаг как письменный (именной или предъявительский) документ, удостоверяющий участие в имуществе его эмитента или обязательство этого эмитента, причем такой документ должен отвечать установленным требованиям к его реквизитам, а удостоверяемые им права передаются путем вручения подлинника документа (с осуществлением индоссамента или путем простого вручения); и (б) «Uncertificated securities», определяемое как участие в имуществе эмитента или обязательство эмитента, которые не удостоверяются предъявительским или именным документом и передача которых осуществляется путем регистрации в специальных реестрах, причем такие участие или обязательство должны быть предназначены для обращения на рынке ценных бумаг.*  

Аналогичен праву США и подход в правовой теории и практике Нидерландов, согласно которому письменный предъявительский или именной документ, с одной стороны, и запись в специализированном реестре, с другой стороны, являются двумя альтернативными формами, если так можно выразиться, ценных бумаг, которыми могут удостоверяться соответствующие имущественные права.9  VII. Анализируя теорию и законодательство иностранных государств, мы обратили особое внимание на то, что определением понятия классических ценных бумаг фактически высвечивается два специфических аспекта: (а) содержание удостоверяемого правоотношения, т.е. подтверждение участие в имуществе эмитента или обязательство этого эмитента по передаче определенного имущества и (б) юридический смысл в существовании ценной бумаги, заключающийся в том, что ценная бумага как специфический способ удостоверения прав целесообразна для оборота только с позиции передачи удостоверяемых ею прав. То есть появление ценной бумаги в хозяйственном обороте обусловлено потребностью придать этому обороту максимально возможную степень мобильности при одновременном сохранении достаточной степени надежности и твердости оборота. Казахстанское законодательство исходит из другой предпосылки. Так, статья 129 ГК, наоборот, определяя ценную бумагу, исходит из того, что она нужна для осуществления удостоверенного ценной бумагой имущественного права путем предъявления ее подлинника. Думается, что осуществление такого имущественного права (понимаемого нами в случае с ценными бумагами как предъявление уполномоченным субъектом требования к обязанному субъекту об исполнении удостоверяемого ценной бумагой права) могло бы иметь место и без требования о необходимости удостоверения этого права ценной бумагой. Для этого достаточно любых иных легитимирующих форм, например, письменного договора, показаний свидетелей, записи в книгах сторон, писем, факсограмм, телеграмм и др. Вместе с тем, ценная бумага как квалифицированная письменная форма сделки нужна для того, чтобы упростить передачу удостоверяемых ею прав. Именно поэтому законодательство традиционно устанавливает режим, при котором каждый раз при передаче прав по ценным бумагам не требуется перезаключения договора, уведомление должника, заключение договора уступки требования и т.д. Для этого достаточно лишь передать подлинник соответствующей ценной бумаги. Этот режим имущественных прав, удостоверяемых ценными бумагами, и обусловил установление специфического режима для самих ценных бумаг, при котором последние, в силу неразрывности документа и права, были признаны объектом гражданских прав с режимом движимых вещей. Возможно, в связи с тем, что ГК изначально (скорее всего, не намеренно) при определении ценной бумаги не уделил должного внимания именно такой функции ценной бумаги, как обслуживание передачи удостоверяемых ею имущественных прав, случилось возможным, чтобы оппоненты разработчиков ГК добились исключения векселя и чека из категории ценных бумаг, а также то, что был установлен столь нецелесообразный режим ипотечных свидетельств, при котором каждая передача ипотечного свидетельства должна сопровождаться перерегистрацией в соответствующих регистрирующих органах. Кроме этого казахстанское законодательство о ценных бумагах также концептуально отличается от законодательства развитых рыночных государств и по другому признаку. В частности, если обратиться к идее, заложенной в основу правовых режимов ценных бумаг в сравниваемых странах, то можно прийти к выводу о том, что законодательство развитых государств за основу регулирования принимает незыблемую категорию – имущественное право, и тем самым оставляет для себя простор для установления разнообразнейших форм удостоверения этих имущественных прав. Законодательство же Казахстана, наоборот, за исходную точку принимает форму правоотношения, чем заводит в тупик законодательное регулирование режима ценных бумаг. Аналогична проблема и в российском законодательстве, Гражданский кодекс которого, как и казахстанский, основан на рекомендациях Модельного гражданского кодекса для стран СНГ.10  А поскольку в законодательстве о ценных бумагах Казахстана и России имеют место одинаковые проблемы, то исследователи обеих стран стремятся к их целесообразному разрешению, и определенные сходные результаты в теории уже достигнуты. В частности, выводы о природе классических ценных бумаг (как документов) и бездокументарных ценных бумаг фактически совпадают.

 Так, мы в ранее опубликованных работах уже отмечали, что классическая ценная бумага, обладая специфическим правовым режимом как особый объект гражданских прав, является самостоятельной формой сделки.11  Аналогичный и даже более категоричный вывод сделал Д. Мурзин, утверждая, что «указание на оформление на бланке как на дополнительное требование к форме сделки позволяет говорить о форме ценной бумаги как квалифицированной форме сделки».12  Определяя понятие бездокументарных ценных бумаг, как уже отмечалось выше, и в России, и в Казахстане исследователи больше склоняются к выводу о том, что этим термином определяется особая категория имущественных прав (хотя и не всегда последовательно обосновывают этот вывод).13  Вместе с тем, попытки окончательно соотнести две эти категории, по крайней мере, в теории гражданского права России и Казахстана пока не являются очень удачными.

 В казахстанской юридической литературе в настоящее время решение данной проблемы пока остается на стадии признания ее задачей теоретического характера. В тоже время Д. Мурзин, являясь, наверное, первым российским исследователем, столь детально рассмотревшим правовую природу бездокументарных ценных бумаг в цитируемой нами брошюре, уже предложил свой вариант решения. В частности, им предлагается представить понятие ценной бумаги, даваемой Гражданским кодексом РФ, в следующем виде:

 «Ценная бумага – это неделимая совокупность имущественных прав, удостоверенная:

 либо установленной формы и с обязательными реквизитами документом, предъявление которого необходимо для осуществления или передачи указанной совокупности прав;

 либо фиксацией указанной совокупности прав в специальном реестре – обычном или компьтеризированном».14  

 Несмотря на то, что и сам цитируемый автор далее признает, что предложенная дефиниция представляет собой «чисто механическое соединение обычной и бездокументарной ценной бумаги», полагаем, что такой подход вообще не является оправданным, но одновременно мы согласны с Мурзиным Д. в том, что необходимо более внимательно изучить юридическую природу имущественного права, удостоверенного ценной бумагой в его чистом виде.15  В этой связи, прежде чем изложить собственное видение решения упомянутого вопроса, попытаемся обратиться к вопросу именно правовой природы имущественного права, лежащего в основе ценной бумаги.

 VIII. Статья 130 ГК содержит примерный перечень ценных бумаг, к которым отнесены акции, облигации, коносаменты и другие документы , отнесенные законодательством к ценным бумагам. Необходимо отметить, что ранее к ценным бумагам этой статьей ГК также относились вексель, чек, банковский сертификат, однако, в силу причин субъективного характера (руководствуясь преимущественно «корпоративными» интересами определенных государственных органов Республики, деливших между собой сферы регулирования) эти виды финансовых инструментов были исключены из категории ценных бумаг. Хотя для целей настоящей статьи вексель и чек рассматриваются нами как виды ценных бумаг, поскольку они именно таковыми и являются и представляют собой первый и классический вид ценных бумаг, известный человеческой истории, о чем достаточно убедительно, на наш взгляд, мы попытались обосновать в своей статье, опубликованной несколько лет назад.16  Указом Президента Республики Казахстан, имеющим силу Закона, от 23 декабря 1995 года «Об ипотеке недвижимого имущества» к ценным бумагам также отнесено и ипотечное свидетельство, хотя установленный этим Указом режим ипотечного свидетельства имеет очень мало общего с режимом ценных бумаг. Впрочем, этот вопрос не является предметом данной статьи. Законом Республики Казахстан «О бюджетной системе» от 1 апреля 1999 года предусмотрен выпуск государственных ценных бумаг правительством и местными исполнительными органами Республики, а также Национальным Банком Казахстана. По экономическому содержанию государственные ценные бумаги, как и корпоративные облигации, являются долговыми.

 Большинство из упомянутых и, в сущности, известных в мировой практике ценных бумаг удостоверяют собой право их собственников требовать выплаты денег, поскольку они появляются в обращение на основании либо предоставления приобретателем ценной бумаги денежного займа эмитенту этих ценных бумаг (корпоративные облигации, государственные ценные бумаги, векселя), либо отсрочки платежа деньгами (векселя и чеки) (хотя такая отсрочка платежа в конечном счете также представляет собой предоставление денег в заем). Таким образом, имущественное право, удостоверяемое этими ценными бумагами, представляет собой обязательство по уплате денег надлежащим образом легитимированному обладателю соответствующего права требования.